Макалаурэ,  хотя и не сдвинулся с места, проследил взглядом и на слух, куда направляется отец, и, выждав немного, направился туда же.
Ему показалось, что сейчас удобный момент для разговора, который он не рисковал начинать в присутствии других родичей.

Макалаурэ подошел, сел рядом, осторожно коснулся кончиками пальцев руки отца, лежащей на рукописи:
          - Прости, если прерываю твое чтение, но ты вряд ли успел уже в него углубиться, а я много времени у тебя не отниму.  Мне очень нужно высказать тебе кое-что... очень нелегкое для меня.

Сын потёр пальцами виски, - так он всегда делал, чтобы сосредоточиться, - и сказал без предисловий:
         - Мне приходилось думать о многом, и всегда, рано или поздно, всякой мысли находилось своё место. Все они мало-помалу складывались в цельную картину, и я ощущал, что мир становится ещё чудеснее от того, что мне удаётся его постичь. Но в последнее время меня мучают очень странные, очень тревожные мысли... или образы... я сам называю их "видениями", потому что вижу их очень чётко, но всегда помню, что в реальности они не существуют. И никакой опыт предыдущего думания не помогает мне в них разобраться.

- Я вижу... какие-то смутные формы, напоминающие сгустки тумана, но у них есть подобие рук и ног, и яркие, горящие глаза, и они сражаются друг с другом... свиваются, взлетают, падают... Потом вижу ярчайшие вспышки света, резкого, четко отграниченного от окружающей черноты - они падают, словно с немыслимой высоты, и разливаются огненной рекой... А иногда бывает, что вижу просто звездное небо, но оно будто кружится у меня над головой... точнее, в голове... - он сбился и досадливо пошевелили пальцами, не в силах уложить в слова свои впечатления.

Канафинвэ послушно встал - хотя даже представить себе не мог, что можно показать в реальности такого, что было бы связано с его тревожными видениями.
       - Далеко идти? - спросил он наугад.

- Ох... - потрясенно выдохнул сын. - Палантир может ещё и такое? Да, да это очень похоже на мои видения.  Те же образы и та же последовательность... Подробности иные, но это, видимо, неважно. Отец! Разве палантир может показывать то, чего нет и не было нигде? Выдумки, полет фантазии? Наверно, не может. Значит - это... реальность?

Макалаурэ обхватил свои плечи руками, как будто на холодном ветру, тряхнул головою, отчего длинные, ничем не связанные волосы его взметнулись и легли на лицо. Досадливо стряхнув пряди с глаз, сын обернулся к отцу:
           - Хоть каким-то образом мы можем видеть будущее лишь потому, что оно было в замыслах Творца, было упомянуто в Песни, пусть даже мимолётно, так ведь? И будущее должно быть как-то связано с прошлым - ведь каждое событие является следствием чего-то предшествующего. Значит... всё то, о чём мы говорим, это одновременно и память о прошлом, и намёк на будущее... И знаешь что мне пришло в голову вот только сейчас? Вернее, приходило и раньше, но я... прямо скажу, боялся додумывать до конца.  По какой-то неведомой причине мне открылись картины далёкого прошлого - когда Валар сражались друг с другом. Они крайне редко говорят об этом, но память-то их не тускнеет, а я её как-то улавливаю...  А ты... неужели ты видишь некие сражения будущего?

Отредактировано macalaure (2009-10-10 22:02:25)

- Мне проще попробовать, чем бы это ни кончилось, чем бесконечно терзаться сомнениями, - твёрдо ответил Макалаурэ. - Как мы это сделаем? У тебя есть идея?

/а вы попробуйте посмотреть, опишите, как пробуете/

Макалаурэ кивнул, не отводя взгляда от лица Феанаро:
          - Да, это то же самое, отец. Что ты об этом думаешь?

Макалаурэ очень захотелось прижаться лбом к плечу отца - он был уверен, что пульсирующая боль в висках сразу уляжется. Но детство давно прошло, и сейчас они говорили на равных...
       - Мы с Яванной много общались и говорили на разные... в том числе и неприятные ей... темы. Довольно давно уже. Потом я заметил, что она избегает меня и однажды в Валмаре на прямой вопрос ответила мне, что ей больше нечему меня научить. Я стал думать... и начались эти видения. Сперва просто как какие-то тёмные облачка в мыслях. Потом они становились все определённее - не скажу чётче. Видимо, то, что мне представляется, и не имело в те незапамятные времена привычных нам форм. Сперва я просто пугался, потом попытался разобраться - и теперь видения стали чаще.
       А что касается... отпущенного... Мы с ним говорили дважды наедине: один раз на празднике и второй раз - в лесу, на моей любимой полянке.  Странно так говорили...

- Я сам больше не хочу с ним общаться. В наших беседах мы дошли до упора - он не хочет открываться, а я не могу придумать, как продвинуться глубже в понимании. Мне кажется... ну, может это лишь моя фантазия... что помимо видений я стал хуже слышать. Ни одна песня не пишется, слова разбегаются, музыка не складывается.

- Да, в общем, то же, что, насколько я знаю, хотелось бы понять и тебе, и другим родичам: чего от нас добивается этот вала и зачем вьется вокруг нас, словно оса над мёдом? Ведь другие валар являются к нам, когда мы их зовём, ждем, приглашаем. А этот... постоянно "случайно" попадается навстречу, то Майтимо зовёт погулять, то меня застаёт в укромной беседке... а сам делает большие глаза и назойливо опдч1ркивает: я свой совсем-совсем, прямо такой же, как вы!  Почему он не задевает ваньяр? Ведь они и живут поближе, и общаться с валар расположены чаще! Почему не бывает у тэлери? Если он так любит учиться и высматривает какие-то новшества наших мастеров, разве не стоило бы полюбоваться трудами корабелов? Нет, ему подавай нольдор! Вот над этим я бился долго, но теперь считаю нужным оставить задачу нерешённой.