- Не знаю, - честно признался Махтан. - Но заходи, посмотри сам. У меня дела.
И он деловито заспешил за покинутой стамеской.

Она посмотрела на удаляющегося Махтана, перевела взгляд на Морьо - тот был чернее тучи, и поняла, что сейчас она просто не в состоянии что-то спрашивать, утешать и даже просто говорить.
- Морьо -взмолилась Ненарель. - Ты найди маму, а я вас подожду в саду, у фонтана.

-Бука ты, внучек. Я просто устала от всех разговоров. И слишком много прощаний в эти дни. - Ненарель вздохнула. - Хочешь, посиди рядом. Помолчим вместе?

А Нерданель было хорошо в отцовском доме. Огромным усилием воли она отгнала прочь прочь мысли и тревоги о близких. Этими заботами она жила с первого дня замужества. Сначала это не было обременительным, тем более что Феанаро не смотря на юный возраст казался вполне самостоятельным и основательным. Но потом начали рождаться дети. Как и любая мать Нерданель не могла не бояться за детей, хотя Тирион и был достаточно безопасен, целитель опытен, а майр всегда готовы дать необходимый совет и помочь действием. Поэтому Нерданель внешне оставалась спокойна, хотя именно ее отпрыски обладали чудестной способность влипать в происшествия. Но больше всего заботы и внимания требовал муж. Это тоже было естественным для находящимся в браке эльфа. Феанор для Нерданели был любящим и желанным супругом, но не всегда верным другом. Для этого он был слишком замкнут на себе. На своей гордости. На своем несомненном таланте. Он был харазматичен как никто в Тирионе и даже его прекрасные и талантливые дети не унаследовали полностью его гений мастера, философа, лингвиста и оратора. Нерданель гордилась своим супругом, но его непоколебимая уверенность в своей избранности стали тяготить даже ее.
В отцовском доме Нерданель была окружена той заботой и любовью, которая проявляется в любой мелочи. Эта любовь не требует подтверждения, как того требовал Феанаро в своем доме, о ней не говорят, ее не ищут, но она есть.
/Буду рада, если сына исправит ошибки не согласные со статусом жены лучшего лингвиста Арды/

- Да, сказала Нерданель, - я знаю.
Это было вместо приветствия и вместо приглашения войти.

- Ничего говори, - сказала Нерданель. Она прижала прохладный ладонь к губам сына, запрещая вырваться напрасным словам. Пальци матери непривычно пахли тестом, а не какини-будь химическими реактивами.
Нерданель убрала руку от лица Карнистира и погрозила пальцем - молчи, мол!. Потом погладила по плечу и тихоньку толкнула к выходу.
- Я тут собрала вам кое-что.
Она привела сына на задний двор к голубятне.. Один из сыновей Иахтана был завзятым голубятником. Нерданель открыла плетеную из ивовых прутьев дверь и вошла. Сегодня там было гораздо меньше  птиц, чем во времена детства Нерданели и сейчас их было там несколько десятков. Сквозь решетчатый потолок пробивались лучи смешенного света. В воздухе кружился пух, на полу рассыпан ячмень. Нерданель вытащила из кармана горсточку конопляных зерен - любимого голубиного лакомства. Тотчас на плечо женщины вспорхнула рыженькая голубица. Маленькая, но с длинными сильными крыльями и v
мохнатыми лапками. Нерданель угостила голубку. Та деликатно угощалась, распустив веером свой хвостик, похожий по форме на индющачий.
- Эту породу мы с братом вывели... - Сказала Нерданель. Ну я тебе рассказывала.

Отредактировано Нерданель (2010-08-29 11:16:33)

Нерданель осторожно сжала голубку и внимательно осмотрела. Потом достала большую корзину с двумя отделениями и посадила в нее птицу Та сразу завозилась, устаиваясь поудобнее.  Нерданель откинула крышку над втором отделением. Там уже был приготовлен птиций корм, аккуратно разложенный в кулечки.
- Коноплю давай ей только после длительного перелета и немного. Они дуреют от канабиса, - сказала Нерданель, словно не слыша вопроса.
- Вот здесь футляры для писем, - мать показала связку полых стержней от голубиных перьев. - Много не напишешь, нотя бы так...

- Морифинвэ, ты же сам знаешь ответы. Я не еду с вами. Потому что не могу быть твоему отцу сейчас опорой.

- Просо, пшиница, горох, фасоль, - перечислила Нерданель. - Это девочка может доставлять письма в оба конца, ты не сразу ее выпускай, дай ей привыкнуть к новому месту, когда вытам обоснуетесь, голос НЕрданели пресекся, она отвернулась, резко захлопнула крышку корзинки. Голубка недовольно затопталась в темноте, зашуршала крыльями.

Но Нерданель справилась сама. Она перекинула длинную плетеную ручку корзинки через локоть правой руки, а левой крепко ухватила сына.
- Пойдем-ка. Я тебе хочу еще кое-что дать. Для услады души и тела.

Нерданель привела привела его в любимое место - на бабушкину кухню. Достала из чулана небольшу, покрытую пылью бутылку.
- Вот, смородиновая настойка, а это...- женщина показала на стол, где завертый в небол лежал небольшой сверток.- ... это дорожный хлеб от госпожи Индис.

Нерданель положила хлеб и вино в тоже отделение корзинки, где уже лежал голубиный корм.
Лицо женщины было очень печальным, но непреклонным.
- Когда вы покидаете Тирион? - Спросила она.