Нион видел, что случилось с Тарнароном. Скрипнув зубами, он подождал, пока сын Феанаро подтянется выше. Длина багра позволила хорошо размахнуться: первый удар пришелся на руки. Второй он хотел нанести по плечам, чтобы резкая боль заставила нолдо сорваться с опоры, но то ли Куруфинвэ дернулся, то ли мгла помешала рассчитать замах, но багор опустился куда-то за ухо противника.
- Вынимайте его! - крикнул он тем, что были на берегу. Побежал на нос - к раненому другу и тому, кто забрался уже почти на палубу.

Тот , кто почти забрался на палубу, держал в зубах кинжал. Положив одну руку на борт, кинжал перехватил другой, всем видом показывая, что не намерен отступать.

Боль в руке немного уменьшила перчатка, он повис было на одной руке, но резкая боль затылке погрузила в абсолютный мрак. Очнулся он на причале мокрый и злой. Стряхнул с себя руки верных.
- Довольно уговоров,- пошатываясь, он поднялся на ноги.- Веревки сюда.
Состязания , кто быстрее поднимется по отвесной скале, закрепив веревку на высоко расположенном крюке, были в ходу у товарищей Курво, как и он любителей лазить по горам. А веревки нашлись в достаточном количестве. С легким свистом, разворачиваясь на лету, они , подобно змеям, цеплялись за мачты, а нолдор , не теряя времени, карабкались по веревкам вверх.

- Зато у вас разума, похоже и не было,- отрезал нолдо,- во имя чего вы упрелись? Речь идет о судьбе эльдар, а вы кудахчите над своими кораблями, как курица над яйцом.