— Парочки? Маловато будет, — Атаринкэ снял с рукава невесть как зацепившуюся веточку. — Из них каши не сваришь...

— Хочешь остановиться и покопаться тут? — осведомился Атаринкэ и широким жестом обвёл нагромождение камней, веток и прочего сора, когда-то принесённого ручьём. В его глазах прыгали весёлые искорки.

— Спешить нам всё равно некуда. А насчёт посмотреть — можно, хотя, сдаётся мне, ничего тут нет, кроме сора, — Атаринкэ несильно толкнул ближайший камень, чтобы проверить, насколько крепко тот держится.

— Когда я слышу такие слова, я тобой горжусь, — серьёзно ответил Атаринкэ. Он не так часто произносил подобные вещи вслух. — И собой тоже, — добавил он уже с озорной улыбкой.
Камень, который он толкнул, в земле засел наглухо. Нолдо удовлетворённо кивнул и вскочил на него. Так обзор был куда как лучше. Чуть правее от них было перепаханное русло ручья, запружённое камнями. Атаринкэ осторожно шагнул на следующий камень. Выбирая самые надёжные с виду валуны, он добрался почти до середины русла.
— Тут уже можно пройти и по земле. Самое то, чтобы познакомиться с этим местом поближе.

— Приложу все усилия.
Атаринкэ спрыгнул на землю, сразу же по щиколотку увязнув в песке. Кое-какие валуны доходили ему до пояса, попадались и совсем здоровенные камни. Он обогнул несколько булыжников.
— Ого! — воскликнул Атаринкэ, заметив расколотый надвое валун.

Атаринкэ присел на корточки возле камня.
— Пока не знаю, что это, — он провёл рукой по сколу. По камню струились блестящие прожилки.

Атаринкэ пожал плечами. Он наклонился поближе. Прожилки, бегущие по тёмному, слегка пористому камню, складывались из отдельных камешков. Нолдо попробовал отделить один из них ножом. Не вышло.
— Так-так-так, — в его глазах загорелся азарт.

Атаринкэ сунул нож за пояс и открыл дорожный мешок. На свет сначала явился неизменный карандаш, за ним не менее неизменный блокнот, и только после этого нолдо удалось выудить небольшое зубило и молоточек.
— Особых инструментов я тоже не брал, — признался он. — Что-то мне подсказывает, что и это нам не поможет.

— На, попробуй, — Атаринкэ протянул сыну инструменты. — С твоей стороны удобнее.

Атаринкэ подставил ладонь.
— Тебя порода интересует или прожилки?
Он задумчиво разглядывал камень.

— Меня вот прожилки больше. Впрочем, можно попробовать достать и то, и то. Сами-то прожилки извлечь сложновато, попробуем отколоть часть породы с ними внутри? — предложил Атаринкэ.

— Его бы в мастерскую да под пресс, — немного кровожадно произнёс Атаринкэ, наблюдая за действиями сына. — Но не тащить же всю эту махину!

— Ну что? А то у меня есть ещё один вариант... — Атаринкэ снова заглянул в мешок. — Правда, я его для более серьёзных пород приберегал.

Атаринкэ достал небольшую чёрную коробочку, на которой было выведено несколько значков.
— Порошок. Если поджечь, он любой камень развалит на кусочки. Случайно это обнаружил, когда в такую смесь искра попала, — о том, сколько потом пришлось приводить в порядок мастерскую, он трагически умолчал. — Но боюсь, тут он нам не поможет.