Талион вернулся. Принес котелок с теплой водой, мешочек соли и чашку с носиком, которую обычно использовали чтобы напоить тех, кто еще не мог вставать.
- Остальное сейчас будет, - сказал он Лостарину. - Тебя там спрашивали, от лорда. Я сказал, что чуть позже, посыльный оставил записку и ушел. Прочитай потом.

"Если мы все уйдем, он напугается еще больше," - Эльнарвэ мысленно ответил Линтауру. И добавил вслух:
- Вязкое? Да, это хорошая идея, - "если я правильно понял" - О, Талион! Похоже, тут есть еще одно поручение. Мед, У нас стоял там достаточно густой. Может, сходите за ним с Линтауром вдвоем?
Он вопросительно посмотрел на лаиквендо, мол, можно решить вопрос и так. "Ты какую часть берешь на себя? Хочешь сам делать операцию или наоборот, возьмешься за поддержку общего состояния? Выгонять яд можно вместе."
Лостарин, бросив быстрый взгляд на Каламирэ, взял в руки котелок, который принес Талион, поставил на стол, зачем-то обхавтил его обеими ладонями, как будто держал в  котенка. Взял серебряную ложечку со стола, развязал мешочек с солью. Добавил немного, размешал. Подумав, добавил еще. Снова тронул стенку котелка рукой, а пробовать не стал.
- А записка длинная? - обратился он к Талиону - Может, сюда принесешь, чтобы я прочел быстро?
Еще раз посмотрел в мутнеющие глаза раненого, устремленные куда-то вдаль.
- Каламирэ, - он назвал имя, привлекая внимание, -  ты видишь меня? Можешь сказать, какого цвета моя рубаха?
Рубаха была серой, ворот чуть тронут вышивкой белой нитью. Целитель отвернулся на мгновение, наливая получившийся раствор в высокую серебряную чашку с носиком.

- Он недолго писал, значит, не длинная. Я тебе принесу, - кивнул Талион.
Вместе с Линтауром они прошли в ту же комнату, где доставали печеньки, собираясь петь песни. Только теперь шли отнюдь не за ними. Талион подошел к шкафу и достал со средней полки банку.
- Смотри, подойдет? - спросил он.
В банке был мед. Густой и пахучий, явно местный, отдававший травами здешних лесов.
- Если нужно больше, найдем, просто не здесь. Там еще есть, - он махнул рукой в сторону двери в другую комнату. - Я тебя понял про рану, - на лице промелькнуло отвращение. - Подлость какая. Я могу вам чем-то помочь?
Пока говорил, Талион ходил по комнате, доставая необходимое. Чистое полотно, чтобы намочить и положить на лоб. Еще теплой воды.
- Кроме меда что еще нужно? Эту дрянь куда-то надо будет сбрасывать, не на пол же...
Он наклонился и достал из под стола котелок, явно служивший для черновых нужд.

- Эээ, да ты совсем не здесь, - тихо сказал Лостарин, - Давай попьём немного? Тошнить не будет.
Целитель подсунул ладонь под затылок Каламирэ, чуть приподнял голову и поднес поильник ко рту.
- Пьём?

На то, что говорил Линтаур, Эльнарвэ не отвечал, только напряженно слушал.
"А вытянуть их - не успеем? -  спросил он уже в конце, показывая, как металлические занозы поднимаются вверх и выходят из раны. Такую большую область вырезать было жаль, но действовать нерешительно могло значить не спасти, это бы раньше, когда у раненого было больше сил и отрава не распространилась. - Ни одной гнойной не было с момента возвращения"

Талион кивнул и вышел в другую комнату. Оттуда послышался разговор, видимо, он то ли спрашивал что-то, то ли просил помочь. Вернулся с несколькими небольшими обрывками полотна в руках.
- Сейчас сделаем. Меда достаточно?
Развернул ткань и быстро принялся делить ее на куски, размер которых указал Линтаур.
- Я учусь только с начала похода, и в основном обрабатывать и зашивать раны, но это тоже умею, - сказал он, не отрываясь от дела. - Здесь было много практики. Думаю, смогу, если это только снять боль и поддержать, а не что-то сложнее.

- Здесь - и хорошо, а что не совсем - это бывает в таких случаях. Пройдёт. Пей, потихоньку, маленькими глотками, - негромко приговаривал Лостарин. - И смотри, что нарисовано на потолке. Знаешь, чья работа?
По потолку бежал замысловатый растительный узор, нарисованный одним из бывших пациентов.
Лостарин слушал Линтаура, одновременно глядя на Каламирэ. Он отлично понял, что за вода привиделась раненому, у него и у самого перед глазами на мгновение мелькнула эта картина. Он внимательно посмотрел на распухшее почерневшее колено раненого и ответил лаиквендо: "Я понял, что делать".
- Сейчас допьёшь и я начну твоей раной заниматься, - сказал Лостарин. - А там и Линтаур с Талионом подтянутся.

На несколько секунд на лице Талиона появилось сосредоточенное выражение, потом он кивнул.
- Мед принесут. Пойдем, - он подхватил горшок с медом и ткань.
Но уже у дверей спохватился.
- Ох, погоди, сейчас.
Быстро прошел в другую комнату, и вернулся, держа в руке еще и сложенный вдвое лист бумаги.
- Теперь все.

Вопроса Линтаура Лостарин не услышал. Он поставил на столик пустой поильник, новую порцию наливать не стал.
- Тихо, не вскакивай, - целитель положил руку Каламирэ на плечо. - Тебе что-то нужно?
Лостарин еще раз внимательно посмотрел в лицо раненого, убрал руку с плеча и переместился ближе к раненому колену. Опустил обе руки раскрытыми ладонями почти к самой коже над тем местом, что пострадало больше всего. Целитель как будто бы гладил воспалившееся место и вокруг, не прикасаясь. Каламирэ мог почувствовать прохладу по самому краю, само больное место не болело и никак не реагировало на действия целителя.
- Теперь будет не больно и можно начать убирать то, что тебе так мешало. - Лостарин внимательно смотрел на Каламирэ, - только ты лежи ровно, мы тебе все потом расскажем и покажем, хорошо? Сейчас главное - не дергаться, если что-то не так - говорить. Договорились?

Талион выставил на уже изрядно загруженную тумбочку мед и полотно. Туда же положил лист бумаги, кивнул на него Лостарину, мол, прочитай потом.
На секунду остановился, раздумывая, что ему делать, потом подвинул ближе к двум целителям котелок, куда можно было все сбрасывать, развернул остатки ткани и приготовился помогать. Краем глаза он посматривал на Каламирэ, чтобы подстраховать, если тому станет плохо.

Лостарин заметил движение Талиона, и, поколебавшись, сказал что-то типа "ещё мгновение подождите"  и взял записку. По бумаге бежали замысловато закрученные тенгвы, Лостарин быстро пробежал их глазами, став на мгновение чуть сосредоточеннее и встревоженнее, чем был, и спрятал записку в карман и снова вернулся к распухшему колену Каламирэ.
- Талион, ты же позвал на всякий случай других дежурных?
Целитель протер место, где собирался сделать надрез, взял скальпель, принесенный в самом начале Талионом, и уколол несильно начальную точку разреза.
- Чувствуешь что-то? - спросил он у Каламирэ.

- Да, позвал. Будут сейчас и еще меда принесут.
Талион бросил взгляд на записку, было интересно что там, но не настолько, чтобы совсем невтерпеж.
Руки разворачивали ткань, разделяя ее на нужного размера куски, часть сознания следила за состоянием раненого, все было почти привычно. Вот только Каламирэ, упорно не желавший спать, немного беспокоил. Но не он первый, не он последний...

- Хорошо, - кивнул Лостарин Талиону и немного неловко передернул плечами: "Я тебе потом расскажу".
С вопросом бросил взгляд на Линтаура, но рассудил, что если тот обнаружит  что-то важное, то обязательно скажет. Перевел взгляд на раненого.
- Будет больно - говори, - сказав это, Лостарин без паузы сделал надрез на месте заражения. Второй рукой он не просто придерживал край разреза, а вчувствовался, на какую глубину его делать. Сосредоточенное лицо целителя словно закаменело.

Когда рана раскрылась и по комнате поползла волна отвратительного запаха, у Талиона поплыло перед глазами. К горлу подкатила тошнота, так что он оперся на тумбочку, как надеялся, незаметно. Задержал дыхание, испугавшись, что сейчас сам не сдержится. Но вроде бы нет. Нет.
Сосредоточился на том, что делали Лостарин и Линтаур, и что нужно было сделать ему самому. Это обычно помогало - обращать внимание только на дело и ни на что больше.
Переложил оставшуюся ткань ближе к целителям, открыл банку с медом. Кивнул Каламирэ, мол, ты как? Мол, держись, геройский герой.

Лостарин нахмурился и задышал ртом - лишний раз нюхать запах, который источала рана, не хотелось совсем. Он молча кивнул Линтауру, закончил надрез, отложил скальпель и, взяв тряпку, продолжил то, что делал лаиквендо. Прижал тряпку к краю раны, а вторую руку положил не на край, а чуть дальше, на границу между зараженным и здоровым. Сжал зубы, сосредоточился. И вскоре пропитанная гноем тряпка полетела в стоящий на полу котелок. Эльнарвэ чуть отодвинулся, уступая место Линтауру.
- Потерпи, сейчас уберём эту гадость и легче станет. Тебе было плохо от того, что она была внутри, - обернулся к Каламирэ. А потом, понизив голос, спросил лаиквендо, - сперва гной, занозы потом? Поперечный надрез пока не делаю, но, может, будет надо.