Лаурэфиндэ не очень представлял себе, где ворота у лагеря феанарионов или дозорные, но не зря же он был зодчим. Он предположил. И дозоры тоже предположил. Угадал.
Рука потянулась потрепать голову пса, но тот честно исполнял свой долг и сначала позвал своего друга. Часовой не замедлил появиться.
- Лаурэфиндэ, - представится.
На нем была старая, еще со льдов одежда, но уже приведенная в порядок. Доспехов он не надел, только на поясе меч, да за сапогом нож. Путь был не в два шага, так что по нынешним временам ничего удивительного. Было бы странно, если бы не было оружия. Да за плечом висела бутылка темного стекла в оплетке.
- Лорд Канафинвэ в лагере? Я хотел бы встретиться с ним.

Вид у самого Лаурэфиндэ тоже не был цветущим. Пусть им и достался лагерь с готовыми стенами, но народу в нем было больше чем надо, приходилось срочно расширяться, да и прочих забот хватало. Потому что ничего не хватало. Но отчего-то именно сегодня он решил, что отдых важнее сна. И что пора, наконец, прояснить для себя кое-что, что не давало покоя. Или сделать.
Узнав дозорного, эльда еще раз приветственно кивнул. Лаурэфиндэ чуть было не спросил, почему же в одиночку ходить не следует, но остановился. Смысл в этой фразе мог быть не один.
- Идем.

Лаурэфиндэ потрепал пса по загривку. Такой привычный жест.
- Можно, отчего же нельзя, - обыденно ответил эльда, - Я не посланник. Вечер, дела все закончены, можно и в гости зайти.
Он кивнул себе за спину, где недвусмысленно болталась бутылка.
- И спасибо за лагерь, хорошо отстроили, - сдержанно улыбнулся, благодаря за труд.

Что же, похоже, даже слова благодарности приобрели теперь иной смысл. Сжалось сердце, как сжималось не раз уже. Они молча шли, и к лагерю Лаурэфиндэ вновь нашел согласие с собой. Говорить могло быть плохо, не говорить тоже. Но лучше что-то делать, чем не делать. Разрушенного не вернуть, но можно отстроить заново. Что ж, научится и этому.
- Хорошо, найду, - поглядел в указанную сторону. Потом дружески махнул на прощание провожатому, хотя и без улыбки. – Я на самом деле хотел поблагодарить.
Назад он пошел, не оглядываясь, потому что сделал то, что должен был, вот и всё. Что с этим делать им, решать им самим.
Митрим тихо шуршал галькой, дул ровный восточный ветер. Негустые облака окрашивались оранжевым и красным, Анор низко висел над горизонтом, уходя на покой.
Лаурэфиндэ заприметил сидяшего на берегу Канафинвэ, как только свернул к берегу.
- Привет тебе, - приветствовал еще подходя.

- Ага, неблизко, - согласно кивнул Лаурэфиндэ.
Последний крик все же догнал его, ударил в спину. Так что говорить было тяжеловато. Он просто сел рядом, снял с плеча бутылку, поставил между ними, как так и надо. Глянул на Канафинвэ, явно ждущего объяснений, потом на озеро, полыхающее в закате.
- Красиво.
И совсем немного спустя.
- Это митримское. Но тоже неплохо.

- Это митримское, - зачем-то повторил Лаурэфиндэ. – Вино так быстро не зреет.
Своего у них много чего еще не было. И вино не было делом первой необходимости. Руки еще не дошли.
Сорвал травинку, сунул в рот, пожевал. Потом всё же решился.
- Разделим? – разделить можно радость, грусть, а можно и вино.

Как будто тут, вообще, кому-то было просто.
Лаурэфиндэ про себя вздохнул. Да уж, если он себя не всегда понимает, то как его другие поймут. Молчит? Ладно. Если ничего не делать, то ничего и не будет. Наверное, это скоро станет его девизом.
Откупорил бутылку, сделал глоток. И протянул бутылку Канафинвэ.

Лаурэфиндэ сделал еще глоток и поставил бутылку. Снова между ними.
- Ягодное, - про вино, - согревает.
С чего начать. Зачем он сюда, вообще, шел? Это забылось как-то разом. Но вот так сидеть, глядеть на озеро и молчать было не так уж и плохо.
Он согнул колени, сложил на них локти, рубаха натянулась на худых лопатках. Он тоже смотрел на озеро. Помолчав немного, он все же нашел в себе решимость заговорить.
- Я никогда не видел этих земель. В прошлый раз мы шли гораздо южнее. А здесь оказалось совсем неплохо. Вы выбрали хорошее место.

Лаурэфиндэ уже начинал терять надежду, но тут Канафинвэ сам заговорил. Стало чуть легче.
- Да, понемногу, - тон был очень обыденным. Впрочем, и говорили они об обыденных вещах. – Пока тесновато, но это дело поправимое. С едой разобрались на первое время. А дальше только от нас зависит. Мы же нолдор, руки есть, значит и остальное приложится. Вы, я увидел, тоже быстро строитесь.
Снова потянулся к бутылке.
- Я не на разведке здесь. Лишь пришёл разделить с тобой вино.

Лаурэфиндэ удалось совершенно спокойно отпить вина. И снова протянуть бутылку Канафинвэ.
- А ты видишь здесь еще кого-нибудь?

Этот вопрос заслуживал еще одного глотка.
- Сам толком не знаю. Но ведь некоторые желания не нужно обязательно объяснять. Иначе, они могут остаться неосуществлёнными.
Он вернул бутыль Канафинвэ.
- Но разве плохо вот так посидеть на берегу, поболтать о том, о сём?

- Неуместно, да, - Лаурэфиндэ вспомнил часовых. - Но я не в обиде. Мне тоже так проще. Я ведь могу чего-то не понимать и наговорить лишнего поневоле.
Как уже сделал.
Сие стоило запить. Вино согревало, что было не лишним в прохладе сумерек.
- Почему бы одному эльда не выпить с другим, - пожал плечами Лаурэфиндэ. – Если уж менять что-то к лучшему, или, еще лучше, строить что-то, то я предпочитаю быть в первых рядах. Удалось быть первым? Славно.
Он протянул бутылку Канафинвэ.
- Может, расскажешь, что у вас тут было с момента высадки? Я слышал, вы сняли осаду с Гаваней и была большая битва. Вы и сами упоминали об этом, - вопрос не был любопытством, но он поймал себя на мысли, что хотел бы услышать о свершениях дома Феанаро. -  Если это сейчас уместно, конечно. Или я готов ответить на твои вопросы. Впрочем, закат прекрасен, можем и просто помолчать.

- Да, и за каким гнутым гвоздём я, вообще, сюда пришел, - поставил бутыль на землю, посмотрел в глаза феанариона. – Потому что, даже если всё тепло к вам в моём сердце вымерзло, вы остаетесь Нолдор, Эльдар. И я был неожиданно рад и горд услышать о ваших свершениях из уст здешних квенди. И известие о судьбе твоего брата неожиданно тронуло меня. И, - зубы сжались, было трудно их разжать, - я не ищу твоей дружбы. Но готов стоять с тобой плечом к плечу в одном бою.
Он перевел дух.
- Прошлого не вернешь, настоящее по две стороны этого озера. Но я зодчий. Мне привычнее возводить мосты, а не разрушать их. Я не умею так складно говорить, как ты, Творец Песен, но ты можешь заглянуть в мою душу.
За радужкой глаз, за чернотой зрачка двери его фэа распахнулись:
- Ну, что ты хочешь увидеть во мне, Канафинвэ Макалаурэ? О чем хочешь спросить?

Выдохнул, скупо улыбнулся, опуская глаза и закрывая двери.
- Тогда выпей, - протянул бутылку.
Снова повернулся к озеру. Закат догорал, окрашивая воду в красное золото.
- Скоро или нет, сразимся.
Теперь уже он неловко замолчал.

Отредактировано Глорфиндейл (2014-07-16 22:28:37)