Макалаурэ встал тоже, посмотрел собеседнику прямо в лицо, спросил холодно:
            - Почему ты думаешь, что не поверю? Я привык верить речам валар, ведь все вы были свидетелями самых удивительных, самых потрясающих событий, и вам незачем выдумывать небылицы, чтобы поразить воображение слушателей: правда поразительнее!

Макалаурэ стало даже чуть-чуть смешно: великий вала не понимает молодого эльда?  Он позволил себе улыбнуться:
          - О! Мне впору гордиться тем, что я озадачил Высокого? Но чего же тут не понимать? Правда поразительнее потому, что, слушая, мы осознаём: если всё, о чём рассказывают, было действительно, значит, мы живём  в мире, где возможны  самые невероятные вещи, и можем рассчитывать, что наша жизнь ещё удивит нас, даст новые впечатления... Примерно так я могу описать своё ощущение.

Канафинвэ взглянул на него искоса из-под длинных ресниц и так же спокойно поинтересовался:
         - Правильно ли понимаю я, что ты не считаешь нужным рассказывать то, чему я должен был бы поверить?

Макалаурэ призадумался: не обрушит ли на него сейчас вала какую-нибудь истину, которая его просто раздавит? Спрашивать? Дерзить? Он попытался представить себе, что ведёт подобный разговор с Манвэ: немыслимо! Глядя на повелителя Арды, даже и язык не повернётся на такое! А с Мелькором... да, можно попробовать. Не потому, что он старается казаться "совсем-совсем простым и близким",  а потому, что доверие к нему подорвано. Нужно либо восстановить это доверие, либо отойти подальше и не трогать это странное создание.
          - Хорошо, - глубоко вздохнув, сказал он наконец и зачем-то оглянулся на ствол дерева: жуки всё сидели там, дружно выставив вперёд свои рожки. - Из-за того, что мои видения полны образов неясных и не имеющих чёткой формы, я полагаю, что они связаны с вашим миром - миром валар и майяр. Я уверен, что в вашем прошлом были свои беды и потрясения, но ничего о них не знаю. Мне кажется, что разобравшись во всём этом, я лучше пойму историю собственного племени. Только потому я и осмеливаюсь задавать подобные вопросы. Можешь ты просветить меня?

- Я об этом слыхал, - коротко ответил Макалаурэ. - Яванна, моя наставница, упоминала об этой истории. Но без подробностей. Ей становилось грустно и тяжело, и я не настаивал на продолжении темы.  Причин твоего заточения мы не знаем - вернее, точных причин и обстоятельств, предшествовавших ему.

- Да, я понимаю, - Макалаурэ искоса взглянул на собеседника, но прочесть что-либо по его лицу не смог. - Я догадываюсь, что можно было бы рассказать обо всём этом подробнее, но не хочу огорчать тебя. Пожалуй, я услышал уже достаточно, чтобы начинать думать.

Канафинвэ поднялся, уважительно склонил голову:
       - Благодарю тебя за беседу.