Карнистир последовал за отцом, но сел с видимой неохотой, как будто не успел устать за день.
- Отец, меня беспокоит Курво, - выдохнул он.

- Чтоб я ещё знал, как это сказать, - фыркнул, словно на самого себя, Карнистир. - Дурь ему какая-то в голову втемяшилась, что всё прошлое прошло, он теперь не ювелир, а каменотёс, а из любимого ремесла его изгнали Валар, и он теперь назло им изгонится ещё дальше, ничего от прошлого не оставит. Сегодня Турко ягод ему принёс - а он их есть не хочет, потому что думает, будто это подачка от валар. Ест он вообще плохо, а камень рубить - дело такое... По-моему, ему кажется, что это не начало, а конец. Конец всему.

- Из-за Лехтэ? - вспыхнул Морьо. - Да она же с нами пришла! А он её тут так встретил, что я не знал, как и утешать. И с ним поругался, но это мелочи. Теперь, кажется, они с женой помирились, или не помирились, а просто она молчит и терпит, но это всё-таки не дело. Она за ним пришла, она его жена и имеет право разделить его путь, а тут такое, - Морьо досадливо махнул рукой. - Не знаю я, как Кано. Мне просто думается, что с Курво надо что-то делать. Нельзя в таком состоянии тут быть.

- Да я уже там работаю, - хмыкнул Морьо. - Я и Айквэ, и ещё много кто. Давай Тьелпэ, и пусть правда Курво свежим воздухом подышит. Если он уйдёт, работа не пострадает, мы быстро рубим.

- Пройдёт, - упрямо сказал Морифинвэ, - это ж наш  Курво.
Он тоже помрачнел и посмотрел себе под ноги, на белые камешки и собственную длинную тень.

- Конечно, на место, - сказал Карнистир, тоже вставая. - Все инструменты накрыты непромокаемой тканью и лежат как раз между твоим одеялом и теми кустами, на которых у меня всякое развешено. Там три уровня и ещё один поцарапанный. А ты отдыхать, что ли, не будешь? - насторожился он.