Издалека послышались шаги, которые Нолофинвэ не перепутал бы ни с чьими другими. Он обернулся и, пока Финдекано шел к нему, молча вглядывался в его лицо, пытаясь понять, изменилось ли что-то со вчерашнего дня. Та странная тень зла, ярость и недоверие, из-за которых Финьо говорил с ним и братом, как с чужими и которая встревожила и больно ранила. Но все же, кроме тревоги, во взгляде Нолофинвэ читалась и неприкрытая радость, что грела с того момента, как он узнал, что сын вернулся живым. Когда Финдекано приблизился, он встал, с трудом сдержал порыв обнять его за плечи, даже отступил на шаг, чтобы этого не сделать.
- Доброго, Финьо. Я думал, ты будешь спать все утро, не хотел тебя будить. Но мне кажется, нам стоит поговорить, и я все равно собирался зайти.  - Он помолчал и добавил: - Ты за тем же пришел или просто... прогуляться?

Подбирать слова казалось так же сложно, как идти по хрупкому льду: после того как один раз под ногой он хрустнет и треснет, потом долго не можешь отделаться от желания ступать очень осторожно даже там, где кажется крепко. Финдекано выглядел лучше, чем вчера, но кто знает. Нолофинвэ чуть улыбнулся, показал рукой на бревно:
- Садись, можно поговорить и здесь. Я был уверен, что все будет с ним в порядке.  Финьо, я вчера был слишком резок с тобой и говорил жестко...  Приказы - это не лучший способ, чтобы говорить с близкими. Но я сделал это лишь потому, что беспокоился о тебе и не смог найти другого пути и других слов.

- До сих пор не поверил, что все будет хорошо? - Нолофинвэ сел рядом, внимательно посмотрел на него. Пальцы Финдекано, теребящие косу, встревоженный голос, как будто тот снова был ребенком и не знал, как справиться с какой-то бедой. Только вот беда теперь совсем не детская. Нолофинвэ вздохнул, обнял его рукой за плечи.
- Я говорил с целителем рано утром. С тем, местным, которого привез Макалаурэ. Он заверил, что все будет хорошо, самое страшное позади. Теперь нужно лишь время, сила духа и любовь близких. Я очень сожалею, что не смог вчера понять, что с тобой такое, не нашел времени побыть рядом. Да ты и не очень-то хотел нас видеть, а я не знал, как еще тебя остановить.

Нолофинвэ вздохнул.
- Мы давно не вместе, этот разлад пролег между нами еще до твоего рождения... ты же знаешь, откуда тянется нить. Я много раз говорил, что семена зла не взойдут на пустой почве, не прорастут, если не найдут трещину. Не в наших силах изменить прошлое, и я не знаю, возможно ли исправить это в будущем. Но Майтимо... тебя же он беспокоит более всего сейчас, так? Майтимо может оставаться здесь, как гость и родич. Он не жег корабли, Макалаурэ сказал мне это сегодня ночью.
Он потер виски, которая по счету бессонная ночь не прошла бесследно.

- С ним все будет хорошо, это я тебе обещаю, - повторил Нолофинвэ. - Во всяком случае, пока он здесь и пока от моих решений хоть что-то зависит. А там... там видно будет. Сперва я должен с ним поговорить.
Он отнял руки от лба, посмотрел на Финдекано - уже не пытаясь скрыть радость и облегчение от того, что видит его живым и здоровым.
- Просто устал. Не слишком легкими были последние дни. Я не хотел признаваться в этом даже себе, но все чаще думал, а не остался ли у меня всего один сын.

Отредактировано Nolofinwë (2015-01-04 22:39:42)

Нолофинвэ вздохнул. Выбирать из двух зол меньшее, из того, что правильно и того, что хочется... когда-нибудь это закончится, интересно?
- Да, я бы тебя отпустил. Ты взрослый и сам принимаешь решения, тем более такие, от которых зависит и жизнь и судьба. Но волновался бы не меньше. Знание, что сын один отправился в Тангородрим - никак не может служить для успокоения. А еще ты мог оставить письмо. Я не хочу сейчас о плохом, я бесконечно счастлив, что ты вернулся... но не делай так больше, хорошо?

- Внезапные решения, - повторил Нолофинвэ с умешкой. - Внезапные решения все мы иногда принимаем. И мы знали куда шли, когда решили покинуть Тирион, что уж говорить о риске. Но когда ты вырастишь собственного сына, ты поймешь меня лучше. Но довольно об этом. Героев и победителей судить неправильно, тем более, если было совершено то, что казалось невозможным.
Он улыбнулся, напряжение постепенно отпускало.
- Лучше скажи, как ты думаешь, почему ты получил помощь? Это самое странное во всей истории и я до сих пор не знаю, что это может значить. Если бы половина лагеря не видела ваш прилет собственными глазами, я бы с трудом в это поверил.

- Что тебя могут услышать? Ты ведь об этом тоже думал, я знаю. Что...  что ты утратил право на такие просьбы и надежду услышать ответ. Потому что виновен сильнее, чем кто-либо из нас.

- Я знаю, ты считаешь, что вы с Майтимо более виновны, чем, например, я или Турукано. Разделил нас на тех, кто участвовал и тех, кто не успел. Финьо, посмотри на меня.
Нолофинвэ поймал взгляд сына и продолжил, ясно и твердо выговаривая каждое слово:
- Нет виновных более или менее. Отправив тебя с авангардом войска, я в той же мере разделяю твою вину, хоть на моих руках и нет крови. Продолжая путь, а не вернувшись с покаянием, каждый из нас взял равную меру вины на себя. Я не знал, как тебе это объяснить, чтобы ты мне поверил. Но сейчас... когда Торондор прилетел к вам двоим, ответив на твои мольбы, не оставив в отчаянии и горе, ты все еще считаешь, что виновен более других? Я не знаю, почему это произошло, но это чудо не меньшее, чем то, что тебе удалось найти Майтимо.

- А чудо, оно не совершается для тех, кто считает себя безусловно достойным, кто заявляет свои права на него, требует подобного ответа. Для них что-то другое - воздаяние по заслугам, я не знаю. Финьо. Ты, может и не достоин, как любой из нас. Ты коришь себя и винишь за то, что принял тяжелое решение. Но ты ясный, светлый, отважный и преданный до конца. Наверное, даже я узнал о тебе за эти дни больше, чем знал раньше. И я могу лишь гордиться тем, что у меня такой сын.  Валар же... они, наверное, тоже это видят. Ты несправедлив к себе, поверь.
Нолофинвэ отложил меч, взял Финдекано за руку и сжал его ладонь.
- И если им видна твоя судьба, и ты прав, это значит лишь, что это деяние не последнее.

- Думаю, это немного иначе называется, - улыбнулся Нолофинвэ. - А дальше... Да, просто так стоять нельзя. Но нужно немного времени, чтобы те, кто ослаб в пути, набрались сил. Хорошо бы дальше и лучше разведать местность, но без лошадей это сложно делать, так что придется пользоваться тем, что успели узнать наши родичи. Я бы предложил тебе заняться этим, разведкой и дозорами на границах нашей территории, но не самому. Или во всяком случае, не уходи надолго - до тех пор, пока Майтимо здесь и его братья. Мне... сложно с ними. Слишком много иногда хочется сказать, чего говорить не стоит.

- Другого нет. К тому же, сил и так не слишком много, чтобы тратить их еще и на внутренние раздоры. Только вот ты сам понимаешь, это по хлопку ладоней не изменить.
Он помолчал. Начинать нужно с себя, это да. Только и это сложно, слишком больно и близко все случившееся.
- С Майтимо нет еще, не успел. Сегодня собираюсь зайти. Только вот мне кажется, обсуждать с ним сейчас... ммм... некоторые нюансы не время. Я с Макалаурэ-то не обо всем смог поговорить. Например о том, что у нас теперь два короля.

- Вот так, - кивнул Нолофинвэ. - Был бы здесь Феанаро, я бы ни мгновения не сомневался в том, что ему сказать и что дальше делать. Но он мертв. Его сыну я тоже могу все объяснить, мне-то он не друг. Тем более, я сделал это открыто и решение было взвешенным, отказываться от него или прятаться я не собираюсь. Но это если бы он был здоров... а сейчас, мне кажется, жестоко сваливать на него еще и эти мысли. Так что пока поговорю с Макалаурэ, еще раз. И пусть уже он решает, что и как говорить брату.

При упоминании Макалаурэ, который умеет держать себя в руках, Нолофинвэ хмыкнул.
- Вчера я держал его в руках - в прямом смысле слова. Пришлось взять за руку, чтобы остановить и договорить. Он на взводе, совсем не похож на себя прежнего. Нервный, жесткий, как будто постоянно готов не то сражаться, не то защищаться. Но я думаю, это был не последний разговор. Как минимум нам нужно решить, как устроить их постоянное пребывание в нашем лагере. С минимальным риском... с обеих сторон. Об остальном нужно будет говорить потом. Да, мы не выстоим поодиночке, не говоря уже о штурме. И нам нужны будут союзники из местных, а для того, чтобы заключать союзы с ними, нужно сперва решить - кто мы теперь другу. Родичи и один народ или же вынужденные союзники, полу-враги. Вроде бы ясно, что выбирать нужно первое... но я сам-то не могу простить того предательства, что они совершили, как я буду требовать того же от остальных?
Он помолчал, потом спросил:
- Сам-то что думаешь?

Отредактировано Nolofinwë (2015-01-19 23:35:24)