- Нолофинвэ сказал, что завтра работы по строительству отложат, будем лагерь украшать. Надо будет намекнуть подружкам Сильвин про эту рощу, - улыбнулся Лаурэфиндэ. - А я, да, подумаю о других, нужных подарках. Айвенаро мне не чужой уже, а Сильвин и подавно.
В голосе его звучало откровенное удовольствие и радость.
- И без скатертей пока придется обойтись, - однако, в словах не было сожаления. Возможно, даже облегчение чувствовалось. Времени прошло уже немало, как они ступили на твердую землю, но до сих пор говоря о возможности таких простых и обыденных вещей, у нему приходило облегчение и даже радость. Как бы ни было тяжело и какими бы не были лишения, они уже не казались страшными. Пусть не будет вышитых скатертей, так ведь это все еще впереди.
Нельзя сказать, что он не заметил, как враз похолодел Макалаурэ. Но то, что уже свершилось, то свершилось. И назвал он Нолофинвэ Государем не специально, а просто вспомнил, как робели к нему идти Айвенаро с Сильвин. Однако же, избегать называть вещи своими именами ради спокойствия сыновей Феанаро или даже Макалаурэ, он не собирался. Им не избегнуть этого факта. И пусть он сам будет пытаться найти новые связи, но есть вещи, которые не вернуть. Например, что даже Финдэкано теперь не сможет признать Майтимо королем. Хотя он единственный, кто мог бы этого захотеть.
Лаурэфиндэ взял чашку, с наслаждением глотнул напитка.
- Кстати, о местных... - он глянул на Турукано.
