Финдекано всегда гордился тем, что его дозорные бесшумны. Как тени. Наверное поэтому отец их и не заметил: его и его воинов, которые возвращались из дозора.
Финдекано махнул лучникам и те остановились. Бродить в окрестностях в одиночку было нежелательно, об этом напоминал и сам Нолофинвэ. Но если отцу хотелось побыть одному, а его сейчас нагонит десяток эльфов...
- В округе спокойно, - сказал он тихо, - но мало ли что. Возвращайтесь в лагерь, эльдар, а я тут побуду... Погуляю в общем.
Его воины понимали командира с полуслова и молча растворились в сумраке. Финдекано осторожно двинулся в сторону, куда ушел отец. На глаза ему решил не показываться, просто побыть рядом.
Не удивительно, что Нолофинвэ хотелось тишины и покоя. Последние события измотали и самого Финдекано - над обоими лагерями словно висела грозовая туча. Причины тому были различны, ясно было только одно: с примирением все непросто, а что будет дальше - неизвестно.
Рыжий уехал к своим. Так должно было статься. Но все же...
Финдекано свернул на тропинку, ведущую к озеру. Местность он знал и потому рассчитывал нагнать отца у самого берега. И постараться не попасться ему на глаза.

Услышав имя погибшего брата, Финдекано резко остановился и задержал дыхание. Он держался поодаль, но звуки над водой плыли, словно в огромной зале.
"Аракано"...
Что увидел отец? Что ему почудилось?
Плеск воды. Туманные пряди, наползавщие на берег.
- Финьо, Турьо, - позвал отец, негромко, так, словно звал уже ушедших в те мрачные чертоги, из которых нолдор не будет возврата.
По спине Финдекано пробежал холодок. Злясь на себя за минуту слабости, эльда решил подойти поближе. В голосе Нолофинвэ не было тревоги или страха, но мало ли что... Тут не Валинор.
Он нарочно наступил на ветку, и та хрустнула под ногой...

- Я? - переспросил Финдекано растеряно, - я... Я да... А что со мной может случиться? Я тут... это... В общем прогуливался и вот...
Он замолчал, прислушиваясь к звукам леса. Туманные тени летели над озером, свивались танцевали. Аракано...
"Проклятым нет покоя ни здесь, ни в Мандосе" - пришла в голову неразумная мысль. Финдекано оперся о лук, понимая, как нелепо в глазах отца выглядит его вранье о прогулке в убранстве патрульного и при оружии. Но что он еще мог сказать? И чего он испугался? Туманных прядей над озером? Странного отцовского взгляда?
- И вот тебя увидел. Один ходишь, атаринья, опасно ведь...

- Я в патруле біыл, - сказал Финдекано, - вокруг тихо.  То есть спокойно. Это в Тирионе была тишина. Здесь постоянно какие-то звуки, шорохи, тени. Мы привыкли уже, а поначалу раздражали... шорохи-то.
Он подошел к отцу и осторожно положил лук на землю. В пределах досягаемости.
- Тебе привиделось что-то, атаринья? - спросил ласково, - не волнуйся за меня... За нас. Здесь мороки могут быть - сам не видел, но лучники мои болтали о каких-то тенях и странных голосах над водой. Местные их побаиваются, хотя уверяют, что мороки не опасны.
"Аракано" - вспомнил он опять, - отцу показалось, что мы с Турьо тоже... "
- Но лучше держаться вместе, а то мало ли что привидеться может, - закончил он тихо и добавил, - ну и вот я здесь.

- Недавно, - заверил Финдекано как можно искреннее, - Я тебе не помешал? А то может ты думал о своем, а тут я... Я последнее время постоянно оказываюсь там, где не следует.

Стрела вылетела, казалось, почти бесшумно: только одна из уток неловко захлопала крыльями и, перевернувшись пару раз, упала в озеро. И сразу раздался плеск: от места, откуда вылетела стрела, кто-то кинулся в воду.

- Для уток мы слишком крупная дичь, - хмыкнул Финдекано, почему-то розвеселившись, - что-то я совсем нервный стал. Но интересно все же - кто там может охотиться, в таком тумане...
Он опустил лук и позвал:
- Эй, кто там есть? Отзовись!
Туман понес его голос на белых волнах, изменяя, приспосабливая к себе.

- Вашими стараниями... - хрустнула ветка, потом ещё одна, словно кто-то выискивал дорогу в тумане, но получалось это не очень удачно. - Маловато.
Макалаурэ, наконец, появился откуда-то слева и помахал им рукой. Добычи при нем видно не было.
- Признавайтесь, вы распугали здесь всё?
Он шутил, но пес, всем своим видом улыбавшийся новым знакомцам, оглянулся и фыркнул, казалось, осуждающе.

Финдекано невольно вздрогнул и взглянул на отца. Говорить об этом было жутковато - лучше было бы продолжать об охоте, патрулировании, возможных опасностях.
- Мало ли что здесь может быть, - сказал дипломатично, обращаясь к кузену - может кто-то из местных бродил. Звал кого-то. Голоса странные. Не слыхал?

- Тебе следовало становиться поэтом, - криво улыбнулся Макалаурэ на слова Нолофинвэ, как будто такие лирические высказывания не были свойственны и ему самому. - А у нас шум, тарарам, белки, собаки, кто-то потерял любимый топор Морьо и он теперь бушует, я малодушно решил спрятаться от всего этого, но вижу, что скоро в этих лесах будет не протолкнуться от эльдар, желающих одиночества, - отшутился он и добавил уже серьёзней: - Хотя я считаю это хорошим признаком.

- Я бродил и мечтал о городе, - сказал Финдекано, уклоняясь от ответа на вопрос, - мечтал о крепости с высокими башнями и бойницами, смотрящими на север. Нет, меня не накрыло поэтической волной, - он улыбнулся кузену, - но без стен и рвов здесь чувствуешь себя неуютно. Да и строительство заняло бы лишние руки и остудило горячие головы.
Он хмыкнул, представив себе Морьо, перевернувшего весь лагерь в поисках топора.
- А вот представьте себе, - сказал, уже обращаясь к обоим собеседникам, - такую крепость. Да не одну...