Атаринкэ сидел с другой стороны фонтанчика и сосредоточенно выкладывал что-то из камушков. Посмотрев на отца, он захихикал.
- Пап, ты зачем себе на лице полоски нарисовал?

— Почему? — послушно повторил Атаринкэ, набирая в маленькую ладошку воду и старательно растирая ее по отцовскому лбу. Полоски превратились в пятна. — А как это — сами?

Курво-младший критически поглядел на отца.
— Не очень... — протянул он расстроенно, но тут же загорелся идеей. — А если тебе туда голову засунуть, — он показал на фонтанчик, — то точно отмоется. Я всегда так делаю, — признался Атаринкэ.

— И я пойду! А то с камушками всё равно ничего не получается пока, — Атаринкэ быстро сгрёб их в кучу.

— Конечно. А то Морьо вечно ругается, что я всё бросаю, а я не бросаю, я оставляю на разном месте, — наморщил нос Атаринкэ. — Вообще, это секрет. Но тебе могу рассказать, — великодушно добавил он.

— Это очень секретный секрет. Это будут тайные знаки, — сделав большие глаза, сказал Атаринкэ. — Если положить два камушка подряд, это будет "тинко". А если три — "парма". А если один камушек под другим — "андо". Дальше я пока не придумал...

— Кому расскажу. Маме, тебе, Турко, Нельо и Кано... Если Морьо не будет ругаться, что я мусор приволок, я и ему расскажу, — Атаринкэ немного подумал. — И ещё дедушкам, и бабушке...

— Я их пока тут оставлю, — Атаринкэ вприпрыжку побежал за отцом и схватил его за руку. — Но я ещё не всё понимаю, — на ходу поделился он заботой.

Атаринкэ задумчиво посопел. Он не был уверен, что упоминание других родичей придется отцу по вкусу, но любопытство оказалось сильнее.
— Когда я говорю Þinta, я делаю вот так, — Курво подальше просунул язык между зубами, чтобы было лучше видно, как именно он делает. — А многие говорят просто sinta. Как же так? Слово одно, а звучит по-разному...

Атаринкэ озадаченно покосился на отца.
— Финдекано довольно высокий, — заметил он. — Уже намного выше меня, а говорит неправильно.

Атаринкэ задумчиво потёр лоб.
— Ну ты же сказал — не слишком выросли... Я и подумал про рост, — озадаченно протянул он. — Пап, это ты меня запутал!

Атаринкэ в растерянности сел прямо на крыльцо.
— Как же это — произносить по плечу?
Взгляд его явно говорил, что отцу ведома какая-то уж совсем мудрая мудрость.

Курво фыркнул и последовал за отцом.
— А почему другие не могут правильно говорить?
На самом деле, его любимый вопрос был "зачем?". Но сегодня явно выходил день "почему?".

— Из вредности? — изумился Атаринкэ. — Зачем?