Вечер мягким покрывалом ложился на Тирион.
Талион, только утром вернувшийся домой после долгих месяцев, проведенных в садах Лориэна, сидел на своем любимом месте - в сплетении веток тьелпэлассэ, прозванного так за серебристый цвет листвы, очень похожий на свет Тельпериона. Привычка, сохранившаяся еще с детства, когда не было верхотуры, на которую он бы не хотел залезть, пугая родичей, соседей и всех, кто оказался в пределах досягаемости, сохранилась и во взрослом возрасте. Только теперь на деревьях лучше думалось. Особенно - на этом, нежно любимом. Оно стояло немного в глубине сада, в окружении зеленых кусов. На высоте примерно полтора мужских роста ствол растраивался и образовывал удобное "кресло", словно созданное для размышлений. Серебристые ветки шелестели вокруг и скрывали сидящего, создавая ощущение уединенности и покоя.
В этот вечер было ветрено. Ветер играл в саду, раскачивал деревья и кусты, пел свои, одному ему ведомые песни. Талион сначала просто прислушивался, пока не уловил в ветре и шуршании листвы тихую мелодию, которая постоянно повторялась и повторялась, настойчиво, и так, что ей сразу же захотелось подпеть. Он шевельнулся было сбегать за флейтой, но побоялся спугнуть хрупое вдохновение мелодии, и начал подпевать просто так, голосом.
Увлекшись, он даже не заметил как на мелодию легли стихи. Чужие. Стихи очень известной в Тирионе песни.