Вечер следующего дня. Уже сутки прошли с момента, когда орёл принёс Финдекано и Майтимо в лагерь на северном берегу озера Митрим. Палаты исцеления.
Второй раз к палатам исцеления Нолофинвэ подошел уже поздно вечером, когда по небу уже рассыпались звезды, а в лагере закончили работу и отдыхали. Издалека доносилась музыка - кто-то перебирал струны, вызывая мелодию, не слишком веселую, но и того тяжелого, отчаянного надрыва, что звучал в песнх первых дней, в ней не было. Нолмэ вошел, спросил у дежурившего целителя, проснулся ли раненый и, получив утвердительный ответ, попросил сделать так, чтобы они могли поговорить наедине, без присутствия кого-то из братьев Майтимо. Показавшемуся из комнаты племяннику он коротко кивнул и вошел, притворив за собой дверь.
Майтимо лежал на постели и с интересом смотрел на входную дверь. Выглядел он бледным и исхудавшим, и только слегка поднял от подушки голову. В лице кроме худобы появилось ещё что-то незнакомое, и это незнакомое лишь отчасти было похоже на то, что сын Индис видел в лицах соратников по ледовому походу в те моменты, когда было особенно тяжело. При виде Нолофинвэ во взгляде раненого промелькнуло удивление. Промелькнуло и исчезло. Он явно узнал вошедшего.
Нолофинвэ помедлил на пороге, слишком противоречивыми были мысли и чувства, впыхнувшие при виде Майтимо. Он знал, о чем и как собирается говорить, но не был уверен, что в голосе не отразится то, о чем он предпочел бы сейчас не думать. Потом негромко сказал:
- Доброй тебе ночи. Не возражаешь, если я зайду?
- Доброй, - ответил Майтимо немного хрипловатым голосом и чуть приподнял и опустил левое плечо, будто хотел пожать плечами, но то ли сил не было, то ли особой уверенности в том, что это стоит делать. - Заходи конечно.
Нолмэ огляделся, поднял легкую табуретку и поставил так, чтобы сидеть не вплотную к кровати, а на некотором расстоянии. Некоторое время молча смотрел на племянника, потом чуть улыбнулся:
- Я на самом деле рад видеть тебя живым. Как бы, возможно, странно это не звучало. Никто из эльдар не заслуживает... такого. Так что до тех пор, пока тебе не станет лучше, можешь считать себя гостем, и принимать тебя будут, как гостя. Я сделаю для этого все, что в моих силах.
Он снова вспомнил вчерашнюю беседу с Макалаурэ и те разговоры, слухи, что ползли по лагерю с утра. Нелегко это будет, особенно, когда Майтимо сможет выйти отсюда.
Майтимо сперва еле заметно подался вперёд, слушая Нолофинвэ, но так же еле заметно чуть отпрянул назад и подобрался, услышав слово "заслуживает".
- Я тоже рад видеть тебя живым... ни смотря ни на что, и не считаю это странным, - раненый замолчал, явно подбирая слова. - Я не знаю, понял ли ты уже, куда ты пришёл и привёл тех, кто решился последовать за тобой. Но здесь каждый имеет тот или иной шанс оказаться там, где был я. Не зависимо от заслуг. И, попав туда, есть очень мало... почти нет шансов вернуться. - Майтимо перевёл дыхание. - Спасибо за гостеприимство. И... нам о многом стоит поговорить.
- У нас... были потери, так что я знаю, - Нолофинвэ постарался произнести это спокойно хоть в груди все сжалось от боли и в горле застрял комок. - Но об этом мы в другой раз поговорим, не сейчас.
Он выдохнул, но почему-то в этот момент у него в голове окончательно прояснилось, и он перестал следить за голосом, словами и жестами. "Он в этом не участвовал"...
- Я жестко сказал, извини меня, - Нолофинвэ развел руками. - Слишком много зла и боли, прошлое крепко держит. Но сейчас я не хочу об этом помнить и думать. Я действительно рад тебя видеть, хоть то, что я вижу, рвет мне сердце.
- Что, всё так плохо? - с кривой улыбкой переспросил Майтимо, кивнув куда-то в сторону собственного одеяла. В какое-то мгновение улыбка очень сильно напомнила улыбку его отца, но потом сходство пропало. - Не пугай меня, я и сам боюсь. Но целитель, который имел дело с таким, говорит, что всё одолимо. И... поверь, это огромное, неизмеримое счастье - снова быть среди эльдар. Я... я не знаю на самом деле, каково в залах Мандоса, но я не раз и не два успел позавидовать тем, кто попал туда... даже без надежды на скорое возвращение. - Майтимо на мгновение пристально посмотрел прямо в глаза Нолофинвэ. - Прости, что я снова о потерях.
- Ну... так, - нарочито дипломатичным тоном ответил Нолофинвэ и улыбнулся, хоть вышло и кривовато. - На танцы тебе сегодня идти не стоит. Но все будет хорошо, мне тоже сказали, что ты должен скоро поправиться. Что до мыслей... я думаю, такое может быть с каждым, на чью долю выпадает горе или страдание, которое невозможно пережить. Хочется прекратить все, и если боль нельзя исцелить, то можно желать от нее уйти. Но все-таки ты здесь, а не в чертогах, а значит - все не зря.
